— Честь и слава! — снова разнеслось под сводами Храма. Ник закаменел. Похоже, сейчас все выяснится.

— Мы, Великие Дома, издавна правящие Лузитанией, те, чьи традиции стали ныне традициями всей планеты, решили, что подобное не может остаться без награды, — тип на мгновение замолчал, обвел всех присутствующих этаким холодно-рыбьим взглядом, а затем, добавив в голос торжественности, медленно закончил: — И потому я объявляю о решении Конклава Домов, который решил наградить Ника, обретшего взрослое состояние на Сигари, но доказавшего нам силу своего духа, не уступающую таковой у настоящего лузитанца, вследствие чего он заслужил подданство Лузитании и стал одним из «золотой десятки»… — тут тип сделал короткую паузу, а затем громко закончил, — мечом Дома!

Зал одновременно охнул, а Ник задергался. Он лихорадочно выскочил в Сеть, быстро сляпав запрос на поиск по ключевым словам: «меч Дома», но на него тут же посыпалось такое количество ссылок, что разобраться с ними сразу, вот здесь, на месте, оказалось совершенно невозможно. Поэтому он сбросил запрос и с колотящимся сердцем шагнул вперед, протянув руки к клинку, который держал перед ним тип. Откуда он его вытащил, землянин с этим своим заполошным запросом не понял.

Меч был, в принципе, красив, причем не как нечто парадное, церемониальное, а как вполне себе боевое оружие. Но не так чтобы «ах ты ж боже мой!». Осторожно взяв клинок (а ну как у него какая-нибудь опупенная молекулярная заточка — так и без пальцев остаться можно), Ник, припомнив то, что читал и смотрел в Интернете на Земле осторожно прикоснулся губами к вполне себе обычной, без всяких булатных узоров, серо-стальной поверхности, после чего перехватил рукоятку и воздел меч вверх.

— Слава и честь! — взревел тип на десяток децибел громче, чем прежде.

— Слава и честь!!! — взревели остальные.

Ник несколько мгновений постоял с воздетым мечом, а затем осторожно опустил руку и, держа меч чуть на отлете, чтобы ненароком не пораниться, вернулся на свое место в короткой шеренге десятки. После чего церемония довольно быстро подошла к своему окончанию.

Дакрит, все это время дожидавшийся его снаружи Храма, встретил Ника с крайне сумрачным видом. Но едва тот подошел, капитан «дрока» протянул руку и попросил:

— Покажи.

Ник молча протянул ему меч. Дакрит внимательно осмотрел его, провел ногтем по острию, потом несколько раз крутанул в руке, после чего протянул обратно.

— Он… дорогой?

Дакрит покосился на Ника:

— А ты его что, продать хочешь? Не советую. Дома точно расценят это как оскорбление.

— Почему?

— Это офицерский меч Дома. Владеть им — великая честь. Лишившийся его по каким-либо причинам, даже не зависящим от него, мгновенно терял офицерское звание в клане. А то и вообще приговаривался к смертной казни.

— Вот оно что-о, — протянул Ник. — Значит, это реликвия?

— Сам по себе — нет, — отрицательно мотнул головой капитан «дрока». — Вполне себе среднее оружие времен последней Войны Домов. Сталь неплохая, но не более того. А вот как символ — да.

Ник покосился на меч. Значит, не реликвия и не артефакт.

— А чего тогда ты такой смурной?

Дакрит вздохнул:

— Просто сам факт обладания им автоматически делает тебя членом клана.

Ник задумался, а потом осторожно спросил:

— И чем это мне грозит?

— Тебе — особенно ничем.

— Тогда в чем проблема?

— Все дело в том, что этот меч Дома Корт. А этот клан изгнан с Лузитании. Навсегда.

Ник замер и снова покосился на меч.

— И… что?

— Да я же тебе сказал — ничего. Для тебя. Тебя-то никто из клановцев полноценным членом Дома все равно не признает. Уж такой у этих клановых сдвиг в мозгах. Хотя будь ты урожденным лузитанцем, то имел бы право заседать в Конклаве Домов, как офицер и единственный член клана, в настоящий момент находящийся на поверхности планеты. Но поскольку ты — это ты… — и капитан «дрока» снова вздохнул и, повернувшись, двинулся к выходу с площади перед Храмом. Ник озадаченно повел головой, а потом сорвался с места и быстро догнал Дакрита.

— Подожди, я не понял. Мне, по твоим словам, это ничем не грозит, а ты как в воду опущенный. В чем проблема-то?

— В детях, — коротко ответил Дакрит.

— В ком? — ошарашенно переспросил Ник.

— В твоих детях, — терпеливо пояснил капитан «дрока». — Они уже будут урожденными лузитанцами. И их запрет на пребывание на поверхности планеты будет касаться в полном объеме. Ибо они будут признаваться всеми Домами как полноценные члены клана, — он покачал головой. — Ох Таибре-ен, ох су-ука, какую подлянку подложил Дому Корт.

— Погоди-погоди, — прервал его Ник, приходя в себя после заявления Дакрита о его детях. — Во-первых, у меня нет детей.

— Но будут, — уверенно заявил капитан «дрока». — И они не смогут жить вместе с тобой. На Лузитании. Причем сразу же, с момента рождения. А ты готов сразу же после рождения отправить своих детей в изгнание? Нет? Вот и я о том же…

Ник блымнул глазами. Блин, он уже совсем запутался! Какие дети, откуда? У Дакрита были какие-то планы насчет его женитьбы? Или это какие-то выверты национальной психологии? Фух, попробуем зайти с другой стороны.

— А кто такой этот Таибрен?

— Глава Конклава Домов, а заодно — и клана Кернет, основного соперника клана Корт на протяжении пяти последних столетий. Именно он провернул очень тонкую интригу, в процессе которой Дом Корт сначала лишился большей части своего флота, затем влез в опасные спекуляции, после чего был обвинен в потере чести и изгнан с Лузитании. С конфискацией всей принадлежащей Дому собственности на поверхности планеты и объектах в пустоте, находящихся под юрисдикцией Лузитании.

— И… что? — после короткой паузы озадаченно спросил землянин.

— Я же уже сказал, — терпеливо повторил Дакрит, — тебя это никаким боком не касается. Ты в представлении всех великих Домов — никто, пустота, тебя нет, и в отношении тебя никаких ограничений можно не ожидать. А вот клан Корт Таибрен этим награждением дико унизил. Ну как же, единственный офицер, имеющий право войти в Храм Меча и в Чертоги Конклава, — и урожденный инопланетник!

— И как они на это отреагируют? — сглотнув, уточнил Ник.

— Кто?

— Ну… клан Корт.

— Скорее всего, никак, — пожал плечами Дакрит. — Там и осталось-то всего около десяти тысяч человек.

— Где?

— В Доме Корт, — пояснил капитан «дрока» и добавил: — Самые твердолобые.

Ник снова сглотнул. Вот черт, значит, этот Дом еще где-то существует и может быть опасен.

— А где он?

— Кто?

— Ну, этот Дом?

— Да кто его знает? Может, его и нет уже. Когда было объявлено о решении Конклава Домов, основная масса членов клана просто спокойно отказалась от клятвы верности Дому — при подобных обвинениях это можно сделать без всяких последствий — и перешла в разряд «свободных». А вот где-то около одного процента самых твердолобых погрузились на корабли и ушли в пространство, в надежде когда-нибудь добиться восстановления Дома в правах. Так что, не исключено, что Дома уже нет. Совсем. Особых шансов как-то заработать, кроме наемничества или пиратства, у Ушедших не имеется, поэтому, хотя корабли у них были вполне себе ничего, ну да клановые флоты всегда считались самыми сильными, вполне вероятно, от них осталось не так уж и много. И не факт, что они продолжают называть себя Домом Корт. Хотя… — Дакрит на мгновение задумался. — Скорее всего, называют. Вряд ли Таибрен упустил их из виду. И если он провернул такой финт с мечом Дома, значит, ему по-прежнему есть кого этим уязвить. Но я об Ушедшем Доме уже давно ничего не слышал.

Ник вздохнул и решил воздержаться от дальнейших расспросов. Полученную информацию следовало обдумать, причем не торопясь. И расширить, в первую очередь — с помощью Сети. Но одно уже было понятно: у него появился реальный шанс срулить с Лузитании без проблем и обид. Ну как же — дети! Я ж забочусь о том, чтобы мои дети могли жить со мной, а благодаря нехорошему дяде Таибрену здесь, на Лузитании, я лишен такой возможности. Так что все вопросы к нему. Вот только стоит побольше разузнать об Ушедших. Что Ник действительно понял здесь по поводу клановцев, так это то, что с ними следует держать ухо востро и быть максимально осторожными. Ибо если все вокруг считали лузитанцев параноиками и двинутыми, то клановцев считали таковыми сами лузитанцы. Любых клановцев. А что уж говорить о тех, кто выбрали изгнание, лишь бы остаться верными клятве Дому…